«Д’Артаньян и три мушкетёра» — советский трёхсерийный музыкальный приключенческий телефильм, снятый в 1978 году на «Одесской киностудии» режиссёром Георгием Юнгвальд-Хилькевичем.
Из-за судебной тяжбы Юнгвальд-Хилькевича со сценаристом Марком Розовским и автором песен Юрием Ряшенцевым картина ровно год пролежала на полке. Телепремьера на Центральном телевидении состоялась только в декабре 1979 года.
Съёмки фильма проходили на Украине во Львове, Одессе, Свиржском замке и Хотинской крепости. Далее в течение трёх месяцев шёл монтаж трёх серий. На фото Свиржский замок, который в фильме одновременно являлся «родовым замком д’Артаньянов», «Монастырем кармелиток в Бетюне», «домом палача», «бастоном Сен-Жерве».
Изначально Михаил Боярский должен был исполнять роль графа Рошфора. Но однажды он опаздывал на репетицию. Когда он, запыхавшийся в суматохе и спешке, ворвался на съёмки, перед режиссёром предстала такая эффектная картина, что он сразу же безоговорочно определил кандидатуру на главную роль в фильме.
Ввиду того, что на роль Д’Артаньяна был уже утверждён Александр Абдулов, сначала Георгий Юнгвальд-Хилькевич предложил Боярскому на выбор — сыграть Атоса или Арамиса, а уже потом, благодаря ходатайству композитора Максима Дунаевского, доверил роль храброго гасконца, так как Абдулов не справился с музыкальным материалом. Игорь Старыгин же попал в картину на роль Арамиса уже по рекомендации самого Боярского, который увидел его в фильме «Доживём до понедельника» и посоветовал режиссёру обратить на Старыгина внимание.
В роли Атоса должен был сниматься Василий Ливанов. Он был единственным кандидатом, но, превосходно сыграв на пробах, в назначенный срок не явился на съёмки. Группа была в простое. Когда разгневанный режиссёр в Театре на Таганке увидел Вениамина Смехова в роли Воланда, он, не раздумывая, предложил ему стать Атосом. Смехов согласился. Его часто хвалят за прекрасное исполнение песни «Есть в графском парке чёрный пруд». Но актёр с грустью отмечает, что поёт не он — сам он на записи сильно фальшивил и перезаписать песню не успел — сроки производства поджимали. Саму песню исполнял Вячеслав Назаров — джазовый тромбонист, пианист и вокалист, чьё исполнительское мастерство признано музыкантами и критиками джаза России и США.
На роль кардинала Ришелье планировался Михаил Козаков, а Александр Трофимов должен был играть совсем другую роль. В результате Козаков впоследствии озвучил кардинала, сыгранного Трофимовым, поскольку Трофимов от природы сильно заикался и режиссёр не доверил ему самостоятельно озвучить роль. Кстати, на момент съемок Александру Трофимову, исполнившему роль кардинала Ришелье, было 27 лет, в то время как его герою — более 40.
Когда Георгий Юнгвальд-Хилькевич задумал снимать фильм, он уже точно знал, что в его картине Людовика Тринадцатого будет играть Олег Табаков, Анну Австрийскую — Алиса Фрейндлих, а Портоса — Валентин Смирнитский. По словам режиссёра, кроме этих исполнителей он себе никого не представлял и никого больше не пробовал на эти роли.
На роль Констанции была утверждена Евгения Симонова, но режиссёру пришлось взять Ирину Алферову — только с её участием дозволялось участие Боярского. Сам Юнгвальд-Хилькевич был очень разочарован игрой Ирины.
Вениамин Смехов был сильно занят работой в театре, поэтому на съёмки в Одессу летал по выходным, и в ряде эпизодов его подменял дублёр. Поэтому в некоторых сценах Портос и Арамис показаны вместе и лицом, а Атос — спиной (например, после первой дуэли в монастыре, сцены в кабачке, сцена «штурма» стены Бетюнского монастыря). А в проходе после смерти Констанции мы видим этого дублёра и спереди, хотя он старательно прячет лицо, низко склонив голову.
Госкино выделило бюджет на съёмки фильма довольно маленький, поэтому часть реквизита изготавливалась из подручных материалов. Перед съёмкой сцены Марлезонского балета в Одесском оперном театре режиссёр Георгий Юнгвальд-Хилькевич был вынужден пойти на рынок, накупить бижутерии и всю ночь мастерил «алмазные подвески для королевы» у себя в гостиничном номере. Точно так же Юнгвальд-Хилькевичем был изготовлен «эфес для шпаги д’Артаньяна», который он паял из консервной банки.
Граф Рошфор, которого играл Борис Клюев, был задуман как человек, который никогда не вынимает шпаги из ножен, поэтому его обучением практически не занимались. Но в одной сцене Клюев не выдержал и выхватил клинок. В результате его шпага проткнула нёбо Боярскому и буквально сантиметр не дошла до мозга. К счастью для Боярского, всё обошлось без тяжёлых последствий. Основной постановщик трюков на картине Николай Ващилин в своём интервью выдвинул несколько иную версию, заявив, что травму Боярскому нанёс не Борис Клюев, а сам Владимир Балон, который разрабатывал эту сцену во время отсутствия Ващилина. Сам же Борис Клюев опроверг эту версию, признав в одном из интервью, что он совершенно случайно травмировал Боярского.
Каскадер и постановщик трюков Николай Ващилин падает от удара Портоса.
